В России второй год подряд идут практически не прерывающиеся военные учения. Задействованные контингенты сравнимы, а то и превышают те, что участвовали в самых крупных учениях СССР и Организации Варшавского договора (ОВД). Это при том, что советские вооруженные силы в 1991 году насчитывали 3,5 миллиона человек, а ВС РФ едва дотягивают до 1,5 миллионов. Стратегическая авиация постоянно находится небе. Самолеты не только вернулись в старые районы боевого дежурства, но и осваивают новые.

Высокими темпами наращиваются силы флота. Для обеспечения глобального присутствия стратегической авиации и флота готовится сеть военных баз (в том числе в Латинской Америке). Когда российское руководство утверждает, что не ведет переговоры о базах это, скорее всего, правда. Только вот Камрань, которую использует для дозаправки российская стратегическая авиация тоже российской военной базой назвать нельзя, нет у нее такого статуса. Зато результат есть. Причем такой результат, что США в истерике потребовали от Вьетнама прекратить практику дозаправки российских самолетов и нарвались на отказ. Подобный отказ роняет престиж сверхдержавы. Он легко прогнозировался. Но ситуация была настолько неприятна для США, что они рискнули.

Собственно попытка заблокировать дозаправку российской авиации в Камрани не единственная попытка США противодействовать России. В Черное море регулярно наведываются корабли НАТО, причем с обязательным участием американских ударных кораблей. Учения ВМС НАТО в Черном море также приобрели регулярный характер. Не успевает одна группа кораблей покинуть регион, как ей на смену прибывает другая. В Прибалтике увеличено присутствие сухопутных войск НАТО. Характерно, что прибыли туда именно американские войска и техника. Объявлены планы усиления НАТОвской группировки в Польше, как за счет перевооружения собственно польской армии, так и за счет переброски туда дополнительных контингентов из других стран блока (скорее всего это будут опять-таки американцы). Ведутся разговоры о возможном размещении американских контингентов в Болгарии и Румынии.

Параллельно стороны пугают друг друга в рамках информационных компаний. В США любимая тема – поставка летального оружия на Украину, что должно якобы резко усилить боеспособность беспомощной украинской армии (по принципу подарили зулусу систему иджис). Россия, со своей стороны, наполняет СМИ информацией о принятии на вооружение хитрых электронных систем, которые размещаются на любом колесном шасси или в кабине вертолета, глушат любую электронику в радиусе сотен километров, уничтожают любые запущенные ракеты в любом количестве и едва ли не заставляют пули лететь назад. Кроме того, любимая тема российских СМИ – огромное качественное превосходство каждого отдельно взятого образца российского вооружения над иностранными аналогами.

Все это свидетельствует, что в Вашингтоне и в Москве всерьез рассматривают ситуацию, когда армии двух ядерных сверхдержав войдут в прямое соприкосновение. С одной стороны идет поспешное наращивание вооружений и выдвижение войск на передовые рубежи, там где это возможно. С другой, стороны стремятся психологически воздействовать друг на друга, с тем, чтобы сломать волю противника к сопротивлению еще до применения против него оружия. Этой цели собственно и служат рассказы о новейших сверхмощных разработках, позволяющих «одним махом семерых побивахом».

Не мудрено и то, что Россия в этом отношении выступает значительно активнее. В результате ограничений ДОВСЕ (Договора об обычных вооруженных силах в Европе), который учитывал потенциалы НАТО и ОВД (после чего все члены ОВД и еще три бывших республики СССР стали членами НАТО), российские вооруженные силы по числу основных технических средств (танки, бронированные боевые машины, артиллерийские системы, калибром свыше ста миллиметров, боевые вертолеты) на сегодня уступают вероятному противнику на европейском ТВД в разы (это без учета возможностей США) быстро перебросить в Европу дополнительные войска и технику. Заявленная «окончательная приостановка действия ДОВСЕ» Россией здесь ничего не изменит. Тысячи единиц техники нельзя поставить в войска с сегодня на завтра, как нельзя мгновенно найти для нее обученные расчеты и экипажи. Приходится пугать врага качеством.

О том, что все это не шутки свидетельствует тот факт, что, начиная с января 2015 года слово война все чаще срывается с уст мировых лидеров. Подчеркиваю, об этом говорят не ушибленные во Вьетнаме американские сенаторы вроде Маккейна, с серьезные руководители европейских государств.

Об угрозе войны говорил Олланд, когда он и Меркель примчались к Путину выпрашивать перемирие в Донбассе. Российское вторжение – предмет обсуждения, ожидания и уже едва ли не извращенного вожделения прибалтийских политических элит, которые всем уши прожужжали сообщениями о том, что они следующая за Украиной «жертва Путина». О войне, как о вероятном сценарии развития событий говорят польские политики, а бывший министр иностранных дел в прямом эфире советует согражданам, если русские решатся на войну собирать чемодан и бежать в Австралию.

Все это крайне опасно. Не только потому, что Ильф и Петров были абсолютно правы, когда писали, что если все ожидают пожара, то Воронья слободка обязательно сгорит. Просто поддержание армии в постоянной высокой степени боевой готовности требует больших материальных и эмоциональных затрат. Кроме того сближение до расстояния видимости (до расстояния выстрела) военнослужащих двух сверхдержав увеличивает риск инцидента между ними. Наконец в какой-то момент военные приготовления выходят из-под контроля политиков и начинают диктовать им свою повестку.

Сейчас войны никто не хочет, но к ней все готовятся. На всякий случай развертываются дополнительные силы, развертывается информационная война, предпринимаются попытки финансово-экономических диверсий. Идет поиск союзников. Пока все это происходит в режиме игры мускулами, призванной показать, что стороны ко всему готовы. Но такая игра, заходя все дальше и дальше оставляет все меньше пространства для маневра. В какой-то момент надо отвечать за слова, действия, намеки, обещания союзникам. Иначе потеряешь лицо и будешь побежден без войны. При этом чем дальше заходит противостояние и чем громче бряцает оружие, тем сложнее потом отступить, сохранив лицо.

Мы живем в состоянии военной тревоги. Иногда такие состояния проходят без последствий, находится компромиссный вариант или кто-то вовремя уступает. Чаще бывает, что уступить невозможно, а пространство для компромисса отсутствует. Сегодня противостояние России и США зашло слишком далеко, чтобы кто-то мог уступить без катастрофических для себя последствий. Для обеспечения компромисса отсутствуют свободные ресурсы, то есть он должен достигаться за счет третьей стороны, но желающие отсутствуют. Мы находимся на решающем отрезке противостояния, когда уже понятно, что уцелеет кто-то один, но еще не ясно произойдет капитуляция США без боя или они все же рискнут развязать военный конфликт.

До сих пор они ни разу не покидали поле боя, не перепробовав все средства. На каком-то этапе им вполне может показаться, что провокация обычного (неядерного) конфликта испугает Россию, поскольку покажет Москве, что США не боятся прямого военного столкновения с ней и не приведет к ядерному армагеддону, поскольку Россия будет вынуждена уступить.

Думаю, что в таком случае, США довольно скоро окажутся перед выбором – отдать России Европу или самим начать ядерную войну. Квази-армии НАТО хоть и имеют превосходство в численности в разы, неспособны противостоять вооруженным силам РФ, а американская группировка в Европе недостаточна для того, чтобы серьезно повлиять на ход развития событий.

В общем, самое надежное средство избежать войны – не начинать думать о ней и к ней готовиться. Этот этап мы уже
прошли. Осталось просто не начать войну. Хоть это и очень сложно.

Ростислав ИЩЕНКО